В поисках утраченного Грааля

Берлин между мировыми войнами был городом, известным по всей Европе своей богемной субкультурой молодых интеллектуалов. Среди лиц, которые горячо обсуждали много модернистских "измов", которые ломали старые идеологические определения, что склеивали 19-ое столетие, немногие были более колоритными, чем этот темноволосый, зеленоглазый молодой человек по имени Отто Вильгельм Ран. Его худая фигура, одетая в характерный черный плащ и фетровую шляпу, бросает длинную тень из тех сумеречных лет, ‘великий силуэт’, вокруг которого вращались самые невероятные мифы. Он, как говорили, был Масоном, Розенкрейцером, Люциферианцем, посланцем Общества Туле, посвященным Катаром и даже руководителем некоего неизвестного международного тайного общества.

Как писатель Филип Керр пишет, современники Рана, возможно, не были бы удивлены увидеть, как “Проститутка и Зверюга вылетают из парадной двери” его апартаментов на Тиргартенштрассе. Один из его коллег по Черному Ордену Генриха Гиммлер отметил во внутренней докладной записке, что он “почти наверняка уверен, что Ран находится в союзе с маленькими людьми” (так называют немцы гномов - мифических обитателей подземелий, прим. переводчика). По сей день распространено мнение, что этот загадочный молодой человек знал местонахождение одной из самых священных реликвий во всем Христианском мире - Самого Священного Грааля. Но истина является еще более странной …

“МОИ ПРЕДКИ - ВЕДЬМЫ, А Я - ЕРЕТИК"

Это не случайно, что я стал хранителем памяти оберштурмфюрера СС Отто Вильгельма Рана. Несколько лет назад, я был уполномочен документальным отделом большой британской телевизионной компании исследовать предысторию фильма Стивена Спилберга "В поисках утраченного ковчега", чтобы узнать, было ли у него какое-либо реальное историческое основание. Я был отправлен в Европу с тем, чтобы разыскать любых все еще живых археологов, которые были на содержании гиммлеровского отдела СС Аненербе, в надежде на получение интервью, и, возможно, в конце концов, добраться до сути относительно того, что же они предполагали найти - Ковчег, Чашу Грааля, Копье Судьбы или что-либо иное. (‘Ahnenerbe Forschungs und Lehrgemeinschaft’ - Общество по изучению наследия предков).

Я хотел взять интервью у Отто Рана, который, как я тогда верил, в это время мог бы быть все еще в живых. Его имя всплывало снова и снова, его призрак, ведший меня от Франции через Германию в Исландию и назад, все время оказывался на один шаг впереди меня. В потрепанной временем катарской цитадели Монсегюр во французских Пиренеях прежний мэр, Мариус Муни, сказал мне, что Отто теперь старик, но все еще часто посещает этот район.

Я спал в кровати Отто в гостинице Мадам Куке; и позже, в доме его племянницы, глубоко в Шварцвальде, я обнаружил старенького игрушечного медвежонка неуловимого оберштурмфюрера. Проблема состояла в том, что, если Отто и не был наверняка жив, он не был, строго говоря, также и мертв. Не было никакого свидетельства о смерти, никаких официальных бумаг, которые могли бы пролить свет на его темное прошлое и поставить точку в его судьбе.

Единственным достоверным фактом было то, что он родился 18 февраля 1904 в небольшом городке Михельштадт в земле Гессен, Южная Германия. Его детство, похоже, было не вполне нормальным. Отвергнутый матерью, пережив смерть своего старшего брата Рудольфа, Отто превратился в замкнутого, интровертированного мальчика, впитавшего в себя дух немецкого романтизма из книг, которые он читал во множестве в то время, включая греческую, римскую и скандинавскую мифологию. Должно быть, ему было тяжело вживаться в школьные коллективы, поскольку его отец, Карл, будучи чиновником, часто переезжал из города в город, не давая возможности Отто заводить постоянных друзей. Его племянница, психиатр Ингеборга Ремер-Ран, сказала мне, что Отто унаследовал 'ясновидение' от своего отца, который, потеряв зрение в преклонном возрасте, все чаще утверждал, что он мог “видеть небеса” или “говорить с ангелами”.

Близость Отто с романтизмом переросла во всепоглощающую страсть к историям Парсифаля, Лоэнгрина, Нибелунгов, рассказам Якова и Вильгельма Гримм, обитателей Шварцвальда, в которых он видел образец для подражания в выбранной им карьере филолога и фольклориста. Учась в университете Гиссена он был вдохновлен своим преподавателем, Фрайхерром Фон Галлем, в том, чтобы сосредоточить свои исследования на истории Катаров, событиях Альбигойского крестового похода и резни, которая произошла в Монсегюре в 1244 году, фактически положившей конец гностической традиции в южной Европе. Вспоминают, что Ран часто говорил: “Мои предки - ведьмы, а я - еретик … Это предмет, который всецело очаровал меня”.

Дальнейшее вдохновение пришло к Отто от работы археолога Генриха Шлимана, теория которого о том, что Илиада Гомера отражала реальные исторические события, привела к его сенсационному открытию руин Трои. Отто мечтал о достижении подобных результатов, доказывая, что в основе эпической поэмы Вольфрама фон Эшенбаха "Парцифаль", которую тот создал в 13-м веке на основании неоконченной истории Священного Грааля Кретиана де Груа, также лежали исторические события. Интерес к этому рыцарскому роману был возрожден в 19-ом столетии операми Вагнера, и Отто намеревался писать диссертацию о Мастере Киоте, трубадуре Лангедока, чьи давно утерянные баллады о Граале, как говорили, вдохновили Вольфрама на его шедевр.

Отто полагал, что Катары обладали священной реликвией, описываемой по-разному: и как чашу, и шар, тарелку, книгу, или твердый, темный камень, который обладал сверхъестественной волшебной силой. Согласно тексту Вольфрама, кто бы ни обладал Чашей Грааля или вошел в контакт с реликвией, "будет иметь жизнь вечную и будет исцелен”. Отто был убежден, что тайна Чаши Грааля была потеряна, когда последние из Катаров были убиты по приказу Папы Римского и Короля Франции. Он пытался обнаружить прямую связь между Монсальваче, замком Грааля из Парцифаля, и крепостью Катаров Монсегюром, местом одной из самых длительных осад во время Альбигойского крестового похода.

Он заметил, что культура средневековых Катаров имела сильное сходство с культурой древних Друидов, и полагал, что их секретная мудрость, возможно, была сохранена трубадурами, или миннезингерами - путешествующими поэтами и менестрелями средневековой Европы. Согласно Отто, война римско-католической церкви против альбигойцев была просто проявленным продолжением апокалиптической борьбы между силами Света и Тьмы, на взаимодействии которых всё в нашей иллюзорной материальной Вселенной было построено. Праведность Бога, как считали Катары, была неспособна к созданию зла, следовательно, тьма, боль и страдание в нашем мире были не волей Бога, а работой Дьявола, демиурга, который похитил мироздание и которого называют 'Князем Мира', правителем преходящего материального мира. Они воспринимали всех религиозных и светских правителей - преимущественно Католическую церковь - как воплощение этой Тьмы и верили, что через прямое посвящение, известное как консоламентум, или многократные реинкарнации, в конечном счете, возможно сбежать из цикла времени и детерминированной темницы материального мира, буквально возвратиться к звездам и владениям истинного, хорошего Бога.

“ПЛЕННИК СИЛ ЗЛА”

Отто Ран впервые посетил Францию, где он надеялся продолжить свое, становившееся все более одержимым, исследование, в 1929 году. Во время длительного пребывания в Париже он вошел в контакт с поэтом Морисом Магром, великим историком Пиренеев, который к тому времени уже написал несколько книг о крестовом походе против Юга, включая "Сокровища альбигойцев" и "Кровь Тулузы". Магр был членом квазимасонского тайного общества, известного как Polaires, тайного кружка, участники которого полагали, что они действовали под прямым наставлением "вознесшихся учителей", ‘тайных правителей мира’, с которыми они, предположительно, смогли общаться через многочисленных прорицателей, известных как Оракулы Астральных Сил. Через это тайное общество Отто был представлен таинственной графине, Мириам де Пуджол-Мурат, которая, похоже, считала себя прямым потомком, если даже не живым воплощением, ‘белой леди’ Монсегюра, бессмертной хозяйки замка, Эсклармонды де Фуа, исторической фигуры, которую Ран называет в своей первой книге хранительницей Грааля.

Графиня стала и другом и покровителем молодому Отто, разрешая ему доступ к своей частной библиотеке и пользование ее автомобилем и шофером во время его первой поездки по Лангедоку. Во время пребывания в Монсегюре, где он квартировал в доме, принадлежащем деревенскому священнику, Отто вошел в контакт с несколькими ключевыми фигурами в возрождении неокатаризма, включая его переводчика Рене Нелли, который позже учредит Центр Исследований Катаризма (Centre d’etudes Cathare) в Каркасоне, а также главного ученика Рудольфа Штайнера, Деода Роше, игравшего главную роль в распространении учения Антропософского Общества на юге Франции. Попыткам Отто купить землю, с которой открывался бы вид на руины замка еретиков, помешали местные жители, которые фактически восстали против него. Память о Первой мировой войне была все еще слишком живой для монтсегюрианцев, чтобы допустить немца в их крошечное, замкнутое сообщество. Было, возможно, и что-то неопределенно-зловещее в поведении Отто, что никак не вдохновляло их на доверие. Расхождение во мнениях с Магром и Роше, кажется, привело к срочному отбытию Отто из изолированного катарского анклава, и весной 1932 года он переехал в разрушающийся курортный городок Усса-ле-Бан, где он арендовал небольшой отель, который должен был стать его базой в регионе.

Исследование Рана заняло несколько лет, в течение которых он много путешествовал и делал сотни фотографий. Хотя, что любопытно, нет никаких данных, что у него были хоть какие-то источники дохода в этот период. Его семья была из среднего класса в лучшем случае и была совершенно неспособна к финансированию экстравагантного образа жизни Отто, что подводит нас к неизбежным выводам, что Отто, должно быть, был на содержании некоторой неизвестной организации или частного благотворителя. Возможный ключ к разгадке источника его щедрости мог бы быть найден в джемпере, связанным его матерью, который Отто часто носил в то время, и который был украшен отчетливой двойной руной 'зиг', которая, как известно, была одним из символов Общества Туле. Было предположено, что фактически Ран был послан на юг Франции с секретной миссией проникнуть в движение нео-катаров и повернуть его к нарождающимся корням нацизма.

“Кроме того, его явно преследовали бесы”, - сказала мне мадам Сюзи Нелли, вдова переводчика Отто. “Иногда, когда он был сам, он мог кричать. У него были видения - что-то вроде этого. Как по мне, он немного походил на Антихриста. Пленник сил зла …”

Не ясно, был ли Отто формально приобщен к Polaires, которые активно проводили ряд 'археологических' раскопок на принадлежащих графине землях в замке Лёрда, в надежде на обнаружение потерянного гностического евангелия Сент-Джона или даже могилы Кристиана Розенкрейца, апокрифического основателя Ордена Розенкрейцера. 6 марта 1932 года, в местной газете Ла Депеше появилась статья под заголовком "Это что, современная золотая лихорадка?”<, утверждающая, что неизвестное международное тайное общество под руководством немца по имени 'Rams' энергично проводило раскопки в пещерах в регионе. Вторая статья появилась в следующем выпуске под заголовком, "Кто такие Polaires? И что г-н Rahu делает в Усса?” 10 марта появилось длинное опровержение, которое начиналось со слов: “Мои уважаемые господа … Вы совершенно ошибаетесь. Меня зовут Ран, а не Рамс…” (Rams с   французского может быть переведено как Баранов, прим. переводчика)

Французская Polaires была расформирована в 1960-ых, хотя ee сестринская ложа продолжает процветать в Соединенном Королевстве. Когда у меня была возможность взять интервью у одного из ее современных первосвященников - кто все еще носит серебряную пентаграмму и бирюзовую мантию их галльских предков - о том, был ли Отто Ран одним из бывших лидеров организации, он был уклончив, настаивая, что все записи о членстве в ложе раннего периода были утеряны во время войны. Но что-то в манере священника - мгновенная вспышка страха в его глазах при упоминании имени Отто - говорило, что это была не вся правда…

КРОВОТОЧАЩИЕ КАМНИ

Современный Усса-ле-Бан устрашающе напоминает вымышленный город Стивена Кинга Салемз Лот. Церковь, пестрая от пулевых отверстий, очевидно не использовалась для христианской службы достаточно долгое время. Готические здания баварского стиля закрыты ставнями и молчаливы, создавая ощущение, что их жители скрываются в подвалах или тихонько наблюдают из-за закрытых занавесок. Даже среди летнего зноя, холодная тень, кажется, нависает над этой узкой долиной. Эта область - один из самых больших регионов известняка в Европе, и Отто обосновался здесь для того, чтобы исследовать и раскопать пещеры, пронизывающие окружающие горы, словно пчелиные соты.

Его планы свели его с Антонином Гадалем, министром туризма этой области и самозваным патриархом нео-катаров. Гадаль утверждал, что он был преемником устной традиции, переданной ему старым, слепым человеком по имени Адольф 'Папа' Гаригу, о котором он заботился в юности. Гадаль полагал, что окрестные пещеры играли важную роль в процессе посвящения в вере средневековых катаров и что их неосвещённые галереи все еще скрывают свои затерянные сокровища - возможно, даже Священный Грааль, который, согласно народному преданию, был тайно вынесен из Монсегюра незадолго до падения замка. Отто нашел в Гадале человека родственного духа, под патронажем которого он мог довести свои исследования к их логическому завершению.

Имеются бесчисленные слухи относительно деятельности Отто во время этого периода. Его сопровождала значительная свита, включая “женщину из Парижа, которая носила слишком много косметики”, таинственного человека, известного как "мистер Бэйби" и более чем двухметрового сомалийца, "бармена, ставшего телохранителем" по имени Габду, который спас Отто жизнь после того, как они оказались отрезанными от выхода из-за быстро подъема уровня воды в гроте Фонтане, игравшего особую роль в исследованиях Рана. Именно здесь Отто и Гадаль обнаружили залежи метеоритов, связанных с древним культом Кибелы, или Кубабы, Горной Матери, и имеющими прямую связь с черным камнем Каабы и с “твердым, темным камнем”, описанным в тексте Вольфрама фон Эшенбаха. Эти сверхплотные внеземные артефакты, известные древним как “Lapis Excoercis” или “Lapis Exilis”, никогда, похоже, не подвергаются коррозии и не тускнеют; при трении друг о друга их поверхность 'кровоточит' ярко-красным оскидом железа, так как на 99% они и состоят из чистого железа, и, говорят, они обладают волшебными целительными свойствами. Гадаль описал эти магнитные камни как “Пиренейский Грааль” и после войны, когда он принял руководство европейским движением Розенкрейцеров, у него был самый большой из метеоритов, который был перевезен в Нидерланды, где и в настоящее время служит алтарем в их храме в Амстердаме.

Трудно сказать, что Отто и его наставник в действительности нашли в тех пещерах, и вход в грот Фонтане остается закрытым за по сей день запертыми вратами. Сам Гадаль вряд ли самый надежный из свидетелей, будучи пойманным на месте преступления, несколько лет спустя скрывая там нефритовые украшения, приобретенные на аукционе музея, очевидно, чтобы укрепить его теорию прямой связи между Катарами и наукой и колдовством древнего Египта. Отто отрицает какое-либо отношение к Гадалю, утверждая в своей книге, что исследовал пещеры сам, сопровождаемый только его верной кошкой, хотя сохранившаяся корреспонденция ясно указывает на тесную связь между этими двумя людьми.

Отто, должно быть, считал надписи, которыми были укрыты стены пещер, очень важными, делая десятки фотографий, многие из которых все еще хранятся у его племянницы, каждая аккуратно подписанная мелким почерком оберштурмфюрера. Он, казалось, полагал, что Катары и Тамплиеры разделили одни и те же укрытия, и что эти небрежно написанные символы доказывали тайную связь между ними, связь, очевидно очень важную для подтверждения древнего происхождения современных Вольных Каменщиков. Некоторые исследователи думают, что в действительности именно Отто и Гадаль тайно исписали стены пещер эзотерическим граффити грубого дизайна. Джозеф Мандемант, руководитель местного исторического общества, настаивал, что застал Отто, когда тот набрасывал “лицо Беатриче” в центре любопытного восьмиугольного углубления, найденного на стене Вифлеемского Грота, названного так из-за луча света, который падает на алтарь из природного камня 25 декабря каждый год. Мандемант утверждает, что выгнал в шею молодого немца из пещеры и “выбросил его мелки вслед за ним”.

ЧЕЛОВЕК НА ФОТОГРАФИИ

В 1932 году Отто Ран покинул юг Франции в спешке, преследуемый слухами о финансовых проблемах и возможном судебном преследовании против него. Некоторое время его передвижения почти невозможно отследить. Очевидно, он не отбыл из страны немедленно, поскольку в октябре того же года писательница Изабель Сэнди упоминает в письме, что Отто находится с нею в Париже и что “ценное сокровище было возвращено нам, без дипломатов и без суеты, и это - несомненный успех”.

Одним из немногих остававшихся в живых компаньонов Отто того времени был профессор Поль Алексис Ладам, журналист, радиоведущий, бывший преподаватель Женевского университета по предмету “методология информации и дезинформации”. Солнце уже садилось за Женевским озером и загроможденные офисные стеллажи покрывались тенями, когда мы говорили с ним впервые в 1998 году. Говорил Поль хриплым шепотом, его лицо почти терялось в наступающем сумраке. Ему недавно ампутировали левую ногу, и, в жестоком завихрении судьбы, обычная трахеотомия оставила ему только одну голосовую связку. Я все же очень хотел поговорить с ним, и, к счастью, он, казалось, тоже был совсем не против обременить себя этим разговором.

“Это был мой друг… Отто Ран …” Поль подтолкнул выцветшую фотографию через столешницу. Молодой человек с темными волосами, приблизительно моего возраста, стоящий в восьмиугольном углублении выше алтаря в гроте Усса с распростертыми руками, создающими пентаграмму.

“Гадаль сделал этот снимок в 33-м. Это было его посвящение.”

“Что относительно Беатриче?”

“Кого?”

“Рисунок на стене пещеры?”

Поль посмотрел на меня безучастно.

“Я имею в виду, что в его работах есть частые упоминания Данте. В радиопостановке, которую он записал для Вас через год, он упоминает скалу у входа в пещеру, которая напоминала трехголовую собаку …”

“Я не буду играть в эти игры. Он был хорошим человеком. Он заслуживает на лучшее”.

“Возможно, он представлял себе, что уже живет в Аду, и Беатриче символизировала выход из цикла, путь назад к Богу?”

Поль медленно покачал головой. “Он никогда не использовал слово Бог. Для него Люцифер был чем-то вроде бога. Бог может быть всем для всех. Бог - химикат, в котором мы плаваем …”

Поль утверждал, что присутствовал, когда снимок был сделан, но его память о событиях в Усса-ле-Бан и происхождении метеоритных артефактов, найденных в Фонтане, была смущающе не четкой, и фигура в пентаграмме не совсем была похожа на другие снимки Отто, которые были в моем распоряжении. Его племянница, Ингеборга, подтвердила мои подозрения, и, подержав свой маятник над снимком всего пару колебаний, произнесла: “Отто никогда не носил бы теннисные туфли”.

Потребовались еще девять месяцев, чтобы доказать, что мужчина на фотографии был, в действительности, человеком по имени Карл Риндернехт, участник Гадалевского ‘Lectorium Rosicrucianum’, движения, основанного в Нидерландах в 1924 году, которое честолюбивый министр туризма подстроил под свои собственные представлениям о неокатаризме. По сей день, его участники производят паломничество в Усса-ле-Бан и стоят в каменной пентаграмме, чтобы родиться “новыми людьми”. То, что сбивало с толку меня больше всего во всем этом фанданго, было то, почему Поль был столь настроен убедить меня, практически на последнем своем вздохе, что его 'друг' Отто Ран был полностью посвященным участником.

Стоя еще раз перед пентаграммой в Вифлеемском гроте, я безуспешно пытался решить эту загадку. Было искушение развеять слухи об Отто, нашедшем ‘сокровище веков’, как еще один причудливый миф, но все же определенные аспекты этой истории понять не удавалось. Я видел метеоритные артефакты лично и сам имею два ‘кровоточащих камня’; все же, было бы невозможным полагать, что я в действительности постиг тайну жизни вечной. Чувствуя себя немного уставшим от всего этого, я прилег на каменный алтарь, наблюдая гнезда черных дроздов на карнизе сводчатого купола пещеры. Это был жаркий полдень начала лета, и я, должно быть, уснул. Когда я проснулся и снова пристально взглянул на пентаграмму, я почувствовал внезапный, мимолетный приступ дежавю.

Пересекая стену, я тянулся, находя потертые опоры для рук, который позволили мне подтянуться на уровень с пентаграммой. Я отстегнул флягу, и, смывая пыль десятилетий, сразу увидел черты лица, в точности там, где я представлял они и должны быть: единственный сохранившийся ангельский глаз смотрел на меня из прошлого. Образ надежды, который никогда не иссякал - лицо Беатриче, память о которой вела Данте как звезда в его путешествии в Ад.

В ЧЕРНОМ ОРДЕНЕ …

В течение года после отъезда из Франции Отто вернулся в Германию. Он считал обязательным для себя посещение отдаленного замка Гермельшаузен, где Кристиан Розенкрейц, как считается, родился. После записи ряда программ для своего друга Поля Ладама на Радио Женева (включая вызывающе названную, "Что произошло со мной в пиренейской пещере!”), он, кажется, побывал в Монтсеррате в Испании, святыне Черной Мадонны и хранилище одной из крупнейших коллекций средневековых рукописей в мире. Его первая книга, проницательный отчет о преследованиях Катаров под названием Крестовый поход против Грааля, появилась осенью 1934 года, в издательстве Урбан Ферлаг во Фрайбурге, критически воспринятая и продаваемая по ценам распродаж.

Следующее лето застало Отто в Италии, на сей раз в компании тантрического мага и преданного языческого империалиста барона Джулио (Джулиуса) Эволы. Что-то, кажется, пошло немного не так с его планами, и один из знакомых Отто, доктор Адольф Фриз, описывает, как ему пришлось спасать своего друга из Милана и срочно везти назад в его дом в Бад Хомберг. Фриз утверждает, что Отто казался явно расстроенным и непрерывно курил во время поездки, бормоча мрачно о том, как он оказался замешан в чем-то, о чем он не мог даже говорить. Истинное значение его слов для нас утеряно, но в Германии как раз в это время силы истории пришли в движение. Немецкий парламент, Рейхстаг, был только что разрушен огнем, который позволил Национал-Социалистической немецкой Рабочей партии консолидировать всю власть в своих руках. Спустя несколько недель Отто был вызван в Берлин для срочной встречи с Рейхсфюрером СС Гиммлером, который ввел его в Черный Орден без дальнейшей суматохи. На сколько его нацистские покровители были уверены в том, что Отто мог знать о физическом местонахождении Грааля, остается тайной, но его последующее продвижение по рангам дало возможность для молодого адепта довести свое исследование к логическому завершению, как и привело в движение жуткие и трагические события, которые вскоре последовали …

СЕКРЕТНЫЙ КОРОЛЬ ГЕРМАНИИ

Первая книга Отто, Крестовый поход против Грааля (1934), попыталась связать эпопею Вольфрама фон Эшенбаха Парцифаль со зверской репрессией европейской гностически-языческой традиции силами римско-католической церкви, - темой, особо дорогой сердцу Гиммлера. Книга была прочитана молодой секретаршей и водителем из СС, Габриэль Винклер-Дешенд, которая дала экземпляр своему начальнику, стареющему руническому магу полковнику Карлу Марии Вилигут-Вайстор, бывшему тогда начальником Восьмого Отдела (Архивы) в Главном управлении СС по делам расы и поселений, который и передал ее Рейхсфюреру СС.

Вилигут-Вайстор был одной из самых причудливых и колоритных фигур из привлеченных к черному пламени нацистского Камелота Гиммлера. Родившийся как Карл Мария Вилигут в Вене в 1866 году, он считал себя “тайным королем Германии”, последним потомком угасающей королевской династии, происходящей от описанного в древних германских сагах Уилиготиса из Аза-Уана-Зиппе. Он утверждал, что был не только обучен рунам и посвящен в тайны своего рода с самого раннего возраста, но и обладал ясновидением. По вере он был ирминистом, сторонником языческого бога Криста, культ которого, как он полагал, был украден и безжалостно искажен христианами. Следуя семейной традиции, он присоединился к Австро-венгерской армии в возрасте 14 лет и прошел 40-летний путь преданной военной службы. Он многократно хвастался своими подвигами времен первой мировой и способностью, развитой после демобилизации, помнить все свои прошлые жизни, которые охватывали более, чем 8 000 лет германской истории. Его последовавшее после службы желание заполучить сына, который мог бы унаследовать его фамильную память, создало большие трудности в его семейной жизни.

Вилигут обвинил в неспособности жены зачать здорового мальчика сионистско-масонско-католический заговор, который, как он утверждал, также был ответственен и за крах габсбургской династии и позорное поражения его родины во время войны. Он начал становиться все более и более жестоким, и после регулярных угроз убить свою жену, был помещен в психиатрическую клинику в Зальцбурге с диагнозом параноидальная шизофрения с мегаломаниакальными тенденциями. После выхода из клиники он эмигрировал в Германию, где быстро приобрел известность в среде народнических групп того времени, таких как Свободные Сыновья Северного и Балтийского Морей и Общество Эдда. В 1933 году, его старый друг Ричард Андерс, который теперь служил в СС, представил его Генриху Гиммлеру, очарование которого тайными традициями старой Европы выделяло его из среды других, более прагматически настроенных членов близкого окружения Гитлера. Гиммлер в то время находился под мнением о том, что он был воплощением Короля Саксонии Генриха и, кажется, был глубоко впечатлен этим странным стариком, который был принят в СС под псевдонимом ‘Weisthor’ (буквально ‘Тор, мудрый воин’) и назначен начальником недавно созданного Отдела Древней и Ранней Истории в Главном управлении СС по делам расы и поселений в Мюнхене.

Нет сомнения, что Вилигут-Вайстор, названный популярными историками гиммлеровским Распутиным, виделся Рейхсфюрером кем-то вроде наставника и, соответственно, обрел значительное влияние в Ордене. Он был быстро продвинут из звания гауптштурмфюрера СС (капитан) к бригадефюреру СС (генерал-майор), участвуя не только в создании униформы СС и ‘Totenkopfring’ (перстня СС Мертвая Голова), который увековечил его семейный герб, но и в покупке и восстановлении замка Вевельсбург для создания замка Ордена СС. Местонахождение епископов 16-го столетия и охотников на ведьм из Падерборна, с его круглым столом и ритуальным залом в подвале северной башни, было явно предназначено для того, чтобы стать как штаб-квартирой нарождающейся династии рыцарского ордена воинов Гиммлера, так и географическим центром Нового Мирового Порядка, на квази-языческих обрядах рождений которых Вилигут-Вайстор председательствовал как странная смесь нацистского Алистера Кроули и дядюшки Фестера из Семейки Адамсов.

Несколько удивляет, что Вилигут-Вайстору понравилась книга Отто, которая была немедленно помещена в программу-минимум обязательной для изучения литературы, требуемой для продвижения по службе в СС. После сложного процесса проверки Отто был принят в личный персонал Гиммлера как младший сержант, становясь полноправным членом СС в 1936 году. Хотя он никогда не был членом нацистской партии и находил форму, которую был вынужден носить, “слегка смешной”, он, должно быть, был рад тому, что наконец-то имеет достаточное финансирование для того, чтобы быть в состоянии продолжить свои исследования во Франции, Италии и Исландии. Как и Вилигут-Вайстор, он видел развитие диктатуры Гитлера как средство для окончательного и прекрасного случая отомстить за своих предков и наблюдения за разрушением организованной религии, даже самого христианства, очищающего путь к новому пан-европейскому язычеству, разработанному и направленному его учителями в черных мундирах, которых он представлял слугами неизвестного бога, мессией которого был не Иисус, а Люцифер.

В АД И ДАЛЕЕ...

Отто слишком хорошо знал о фаустовской природе сделки, которую он принял и даже перефразирует слова Гете в своей второй книге "Двор Люцифера" (Шварцгауптер Ферлаг, Лейпциг, 1937):

“Дай мне руку, Фауст! Давай покинем Рим, и вместе поищем гору собрания в самую глубокую полночь … Я искал божество, но вместо этого я нахожу себя во вратах ада. Но, тем не менее, я могу продолжать идти, падать, даже в огне. Если существует путь к Небесам, то он лежит через Ад, по крайней мере для меня! Ну что ж, я иду!”

Зная, что отклонить такое предложение Гиммлера означало бы риск возможного заключения или даже казни, Отто бросается вместо этого в нескончаемую погоню за таинственным сокровищем Катаров, которое, как он считал, и было Чашей Грааля, сообщая о своих результатах Вайстору в закодированных донесениях, которые были настолько секретны, что только лично Гиммлер мог их читать. В одном из писем к Вайстору< в октябре 1935 года, подписанному Отто с душевным “Хайль Гитлер”, молодой искатель Грааля просит разрешение поехать в Оденвальд, Вестервальд, Шпоркенбург, Друтгерештайн, Штаймель, Хелленборн, Вильдерштайн и на руины замка Вильденборг возле Аморбаха, где Вольфрам фон Эшенбах начал сочинять свой эпический роман о Граале. В том же самом письме Отто упоминает о крайней необходимость посетить каменные круги Дорнбурга и Вильнесдорфа, места обитания прежних немецких еретиков и рождения мифического Кристиана Розенкрейца, наряду с несколькими другими местами, столь секретными, что они могли быть “упомянуты только устно”. Последовавшее путешествие упомянуто в отчете Гиммлеру, датированному 19 октября 1935 года, и журнал Гиммлера содержит запись от 3 ноября 1935: “Отчитаться и засекретить”.

Это, должно быть, были главные годы для Отто, и, по всем отчетам, он был в постоянных разъездах. Он собирался сотрудничать с композитором Гансом Пфицнером в написании новой оперы, повествующей о Катарах, а в июле 1936 года предпринял свою самую амбициозную экспедицию того времени, отправившись в плавание с группой коллег эсэсовцев к Северному Полярному Кругу. Женщинам не позволено было находиться на судне, над которым развевалась таинственная синяя свастика вместо обычной гитлеровской черно-красной. Это путешествие на крайний север, к Ультима Туле его предков, должно было завершить "Двора Люцифера", довольно беспредметный отчет о путешествиях, набросанный под присмотром его нацистских цензоров и завершенный как раз к назначенной на 31 октября дате - языческому празднику Замхайн. Что типично для Отто, текст его весьма туманен в области истинной цели его странствия, что породило в последующие годы много домыслов относительно того, что же надеялся он найти: остатки некоторой потерянной арийской родины, скрытой под ледяным покровом, или вход в ‘Полую Землю’ или же просто принял участие в некоей тайной практике, основанной на Эддах.

В 2006 году у меня была возможность пройти по стопам Отто к Лаугарватину, Рейхольту и пустынным берегам Гренландского моря, где его следы окончательно теряются. На краю подземного озера глубоко под дышащими паром склонами горы Куфла, я видел любопытные пиктоглифы и странные лица эльфов, вырезанные в вулканической породе, которые являлись, возможно, отметинами давно исчезнувшей цивилизации. Составили ли они какие-то вещественные доказательства предположений Отто, или же сами были остатками какой-то еще мистификации, невозможно сейчас сказать без радиоуглеродного анализа или академического исследования. Одной из тех вещей, которые меня всегда интриговали в Отто, и держали на его следе все эти годы, была странная конкретность его поисков. Его привлекала не столько метафора или духовная идея, как убеждение, что его Грааль имеет конкретное проявление в материальном мире. В его работе он часто обозначает священное сокровище как камень, выпавший из короны Люцифера, реальный метеоритный камень, который упал с неба. У меня есть два из этих внеземных артефактов, сувениры из более ранних раскопок Отто в гроте Фонтане, но я все же не в состоянии понять, что молодой офицер СС надеялся найти здесь, в этой пустыне лавы и россыпях камней на краю Земли. Он собирался расставить точки в своей третьей книге, "Орфей - Путешествие в Ад и далее", своем magnum opus, первые страницы которого были написаны на Северном Мысе Исландии на Северном Полярном Круге. Хотя текст этого толкования был, очевидно, закончен по его возвращению в Германию, он, к сожалению, так никогда и не был издан, а оригинал рукописи, похоже, исчез бесследно.

К ПРОПАСТИ

Что пошло не так для Отто, остается вопросом предположений, хотя, возможно, одержимый Граалем Рейхсфюрер СС оказался не очень довольным неспособностью своего Охотника за Чашей предоставить конкретные результаты. Поскольку Гиммлер столкнулся с трудностями в доказательствах своей арийской теории, он становился все более нетерпимым и к Отто. После короткого промотура своей книги, во время которого тот посетил школы и ратуши с лекциями по “вопросу Люцифера” для сбитой с толку публики, Отто оказался привлеченным к более прозаичным обязанностям.

Согласно Кристиану Бернадаку, Отто был вынужден участвовать в нацистской селекционной программе, известной как Лебенсборн (в которой ‘расово чистые’ женщины призывались для рождений детей от тайно выбираемых офицеров СС) , прежде, чем быть отправленным на жесткие тренировочные сборы в Бухенвальде с тем, чтобы “укрепить” его для активной военной службы. 1 сентября 1937 года Отто был вовлечен в дисциплинарное слушание, проведенное по одному из его товарищей в черных мундирах, Карлу Малеру из Аролсена, который был обвинен, согласно расследованию службы Мартина Бормана, в “постыдном поведении”. Персонал Бормана был занят сбором данных с тем, чтобы дискредитировать СС, который угрожал стать государством в государстве. Трудно понять по истечении такого времени, какова была роль именно Отто в этом нарушении, было ли это ненадлежащее обращение с заключенными или предположение о гомосексуализме, как считает историк Третьего Рейха Ганс Юрген Ланге. В подписанном клятвенном заверении Отто был вынужден дать зарок не принимать алкоголь в течение двух лет и, в наказание, был лишен воинского звания и переподчинен караульной службе концентрационного лагеря Дахау.

Вопрос сексуальной ориентации Отто все еще горячо оспаривается. Его бывший издатель, Альберт фон Халлер, сказал мне, что Отто не скрывал свою ориентацию и настаивал, слегка даже слишком рьяно, что это было истинной причиной его падения. Бывшая секретарь Вайстора Габриэль Винклер-Дешенд, с другой стороны, старалась изо всех сил опровергнуть эти заявления. Она вспоминала время, которое она провела с Отто в Управлении расы и поселений нежно, утверждая, что он часто флиртовал с нею. Следует, вероятно, относится осторожно к ее свидетельствам, учитывая то, что она также утверждала, что Отто был 'ясновидящим' - унаследовав это от своего отца - и общался с нею телепатически с другой стороны улицы однажды ночью по пути домой после просмотра документального фильма "Таинственный Тибет" (Geheimnis Tibet), созданного Эрнстом Шафером на средства СС, как доказательство его способностей повторить возможности лам. К несчастью для заявления Габриэль, премьера "Таинственного Тибета" произошла только в 1942 году, спустя приблизительно три года после исчезновения Отто и его предполагаемой кончины. Габриэль отказалась также верить, что Гиммлер мог причинить какой-либо вред Отто, который, как она настаивала, оставался горячим приверженцем Черного Ордена до конца. Кроме того, она утверждала, что Отто говорил о Дахау только в самых ярких красках, и во время пребывания там уделял особое внимание созданию обширных плантаций лекарственных растений. Отто активно интересовался натуропатией и изучением трав и, согласно Габриэль, видел в своей повинности в лагере шанс как творчески использовать его рабочую силу, так и перевоспитывать заключенных.

Дахау того времени был заполнен немецкими 'политическими' узниками (то есть, противниками нацистского режима); это изменилось только после "Хрустальной ночи", 9 ноября 1938 года, когда направленное на геноцид преследование немецких евреев началось всерьез. В противоположность заявлению Габриэль, то, что Отто видел и испытал в лагере, сделало его хронически подавленным. Он неоднократно писал личному адъютанту Гиммлера, Карлу Вольффу, прося освободить его от этих обязанностей с тем, чтобы он мог закончить свою третью книгу, но к тому времени Рейхсфюрер стал к нему глух и его просьбы были проигнорированы. Его разочарование в нацистском режиме стало полным, когда его попросили предоставить свой ‘Ahnenpass’, гротескный генеалогический документ, который все немецкие граждане были обязаны заполнять, дабы доказывать свою расовую чистоту. Возможно, Отто и не знал о еврейских корнях своей матери до тех пор, пока не провел самостоятельное исследование, чтобы заполнить этот формуляр, но ирония его судьбы оказалась в том, что лелеянное им дело всей его жизни послужило идеологическим подкреплениям холокоста, что до сих пор нависает над его судьбой, как и старым, довоенным миром, который был ему так дорог. Для Отто Рана начатое странствие закончилось в пропасти.

Любопытно, что у меня есть копия Ahnenpass Отто, и очевидно, что с того момента, как он заполнил форму, она так никогда и не была никуда подана, и в ней нет никаких отметок. Хотя то, как она оказалась в папке среди других документов, остается тайной. Определенно, предоставить такой документ, содержащий явное доказательство его семитской родословной, было бы равноценно самоубийству. После того, как попытка инсценировать брак с молодой разведенной женщиной из Люнеберга по имени Аста Бах, провалилась, ничто больше не было в состоянии 'реабилитировать' Отто в глазах его начальников, и у него не оставалось иного выбора, кроме как уйти из СС. “Это больше не возможно”, - написал он, - “жить в стране, в которую превратилась моя родина. После моего возвращения в Мюнхен все это возвратилось ко мне. Кровавые события, которым я стал свидетелем. Я больше не мог ни спать, ни есть. Как будто кошмар преследует меня…” В рукописной записке<, которая адресована Карлу Вольффу и датирована 28-м февраля 1939 года, Отто просит разрешения оставить СС по “причинам, столь серьезным, что они могут быть сообщены только устно”. Его отставка была утверждена Гиммлером 17 марта. Рейхсфюрер написал единственное слово в углу “Да” прежде, чем подписать заявление, которое было проведено задним числом - 22 февраля. Хотя, к тому времени, Отто Ран был, по всей вероятности, уже мертв.

БЕЗ СЛЕДОВ НА СНЕГУ

Показания двух издателей Отто только еще более запутывают картину его последних дней. Издатель "Двора Люцифера", Альберт фон Халлер, сообщает, что видел Отто в последний раз в Дортмунде в начале марта в доме друга писателя и коллеги-люциферианца, Курта Эггарса. У Альберта не было сомнений, что Отто был в бегах от СС. “Он выглядел ужасно. Его волосы и одежда были в полном беспорядке”, - рассказал он мне, утверждая, что он предложил одолжить Отто свой паспорт с тем, чтобы тот мог убежать во Францию. Курт, предположительно, отговорил его от этого легкомысленного и ненадежного поступка, предупреждая, что Отто уже находится под наблюдением и что, "когда он будет пойман, ваш паспорт будет найден, и вы окажетесь во всем этом точно так же, как и я!”

“Я понял”, - сказал Альберт, отведя глаза, - “и ничего не сделал …”

Отто Фогельзанг, издатель первой книги Отто, "Крестовый поход Против Грааля", утверждает, что встретил своего бывшего клиента несколькими днями позже, 8 марта в отеле Царингер во Фрайбурге. Он настаивает, что Отто казался “спокойным и счастливым” и казался “уверенным в своем будущем”. Отто покинул отель около 23 часов, очевидно намереваясь сесть на поезд назад в Мюнхен. Но, похоже, вместо этого он отправился в австрийский Тироль. Открытка, полученная вскоре после этого его старым другом Антонином Гадалем во французских Пиренеях, содержала только четыре кратких слова: “Я скучаю по твоей стране”.

По какой-то причинам Отто, похоже, вышел из автобуса в городке Зёль и отправился в последний путь пешком. Горы здесь немногим выше 2 000 метров - прогулка в парке для такого человека, как Отто. Последними людьми, которые разговаривали с ним, были дети тирольского фермера, которые увидели фигуру в черном, появившуюся из заснеженного леса возле их дома в конце дня 13 марта 1939 года. Незнакомец подошел метров на 30 к дому, остановился на мгновение и взглянул на свои золотые часы. Он, казалось, спешил и остановился ровно на столько, чтобы спросить детей, знают ли они который сейчас час. Затем он развернулся и пошел вниз в долину к потоку, где они поили коров. После этого он, казалось, исчез. Поскольку тени становились длиннее, и приближалась буря, родители детей попытались найти таинственного странника, но безуспешно, и были удивлены тем, что он не оставил следов на снегу.

“В середине марта 1939 года в Рехауерхофе было метр снега”, - объяснил Питер Майер, пробираясь в гору через замороженные сосновые ветви. “Следующий фермерский двор был на расстоянии полутора часов. Он, должно быть, пошел вверх по течению, идя в воде, чтобы не оставлять следов. Мой брат и я нашли его три месяца спустя, когда снег растаял, сидящим прямо там под деревом, укрытым своим плащом.” Питер любезно указал на место. Вид здесь был захватывающим. Глядя вниз можно было видеть через две различные долины, до самого горизонта. “Мы узнали его по плащу и шляпе. Это был именно тот человек, который прошел мимо нашего дома. Рядом с его телом лежало две бутылочки от лекарств, одна пустая и другая полупустая. Он был опознан по паспорту, который находился в его нагрудном кармане …”

Я не знаю, что было в тех бутылочках, но, согласно последующему полицейскому отчету, составленному в Зёле, таблетки не убили его. Он замерз. 35-летний исследователь Грааля был похоронен в Куфштайне, где он покоился до конца войны, после чего его тело перевезли в семейную могилу в Дармштадте. По причинам, которые остаются неясными, никогда так и не было выдано никакое официальное свидетельство о его смерти. Стал ли он жертвой грязных игр или добровольно решил оставить мир, который разваливался вокруг него, остается вопросом открытым. Факт, что Вилигут-Вайстор был вынужден оставить СС в тот же самый месяц, может указывать на то, что, возможно, Отто действительно обнаружил что-то в ходе своих путешествий - что-то, что заставило замолчать обоих.

В мае краткий некролог появился в "Фолькише Беобахтер": “В метели в горах в марте этого года оберштурмфюрер SS Отто Ран трагически ушел из жизни. Мы оплакиваем нашего мертвого товарища, порядочного эсэсовца и автора выдающихся исторических научных работ”. Некролог был подписан Карлом Вольффом, Руководителем Службы Личного Персонала Гиммлера. Вольфф - интересный выбор, чтобы подписать сообщение о смерти Отто, учитывая ту роль, которую он, похоже, сыграл в низвержении Вилигут-Вайстора и, впоследствии, в роспуске отдела Аненербе СС. В предшествующем ноябре Вольфф заказал частный телефонный разговор с проживающей отдельно в Зальцбурге женой Вилигута Мальвиной, и, пользуясь возможностью, представившейся аншлюсом, политическим союзом Германии с Австрией, получил записи о диагнозе ее мужа, которые были впоследствии положены на стол Гиммлеру. Это сделало дальнейшее пребывание стареющего рунического мага в рядах СС невозможным. Распространено мнение, что Вольфф действовал совместно с конкурирующей фракцией внутри СС, активно настроенной против языческих и люциферианских элементов в Черном Ордене и стремящейся систематически дискредитировать и уничтожать их. Вилигут-Вайстор был слишком важен для Гиммлера, чтобы быть убитым. Вместо этого он был тихо изолирован и перевозился с одной явочной квартиры СС на другую в течение войны прежде, чем умереть на кушетке своей помощницы зимой 1946 года. В то время, как Вилигут-Вайстор был 80-летним психически больным человеком, возможно, в отношении Отто Рана требовалась большая степень надежности и - так как события продолжали развиваться - он должен был быть уничтожен, и все следы его исследований стерты с лица Земли.

После войны работы Отто, скомпрометированные из-за ассоциаций с нацистской идеологией, были преданы забвению, хотя память о нем продолжала жить в массовой культуре, давая начало бесчисленному множеству самых причудливых сказок относительно найденных и потерянных сокровищ, озер теплой воды, скрытых под вечной мерзлотой, подземных баз НЛО, выживших динозавров и ритуальных убийств. В 1964 году, организация, известная как Неротер Бунд, ветвь немецкой ассоциации поисковиков Вандерфогель, под руководством некоего Отца Мартина Куна, построила единственный известный в мире памятник Отто в лесу Хунсрюк. У основания круглого пьедестала из камней, привезенных из еретической крепости Монсегюра, имеется простая и ясная надпись, взятая из Парцифаля Вольфрама фон Эшенбаха: “Внимание - эти дороги уводят с пути истинного!”

Кто-то полагает, что Отто сбежал с Германии, приняв имя своего умершего брата Рудольфа, пережив войну и став главой Coca-Cola в Европе - теория, которая к настоящему времени в достаточной мере опровергнута. Другие считают, что он действительно нашел Грааль, а с ним и тайну жизни вечной.

Стоя у его семейной могилы в Дармштадте, я предполагал, что его останки, скорее всего, погребены здесь. Конечно, следовало бы эксгумировать тело и исследовать его зубы или ДНК, чтобы быть абсолютно уверенным. Единственная вещь, в которой Вы можете действительно сейчас быть уверенными, состоит в том, что, несмотря на его многие грехи, Отто Ран умер смертью мученика и, следовательно, имеет право находиться среди избранных своей неизвестной религии.

Я оставил ему букет роз и 12 вороньих перьев, которые я подобрал на полу пещеры в Усса-ле-Бан. И развернувшись, пошел обратно к автомобилю.

Май 2011, Ричард Стэнли<
Иллюстрация Жерара Гоффо

Перевод Виталия Лозовского,
специально для сайта памяти Отто Рана, январь 2012 года.

Все права защищены. Вы можете распространять этот текст в интернете только при условии ссылки на Cайт памяти Отто Рана www.otto-rahn.com<, эту страницу, сохраняя его без изменений, в том числе эту ремарку. Вне интернета только  с разрешения авторов.